Антитела, вырабатываемые после использования вакцины от коронавируса «Спутник V», защищают от всех известных штаммов ковида. Об этом заявил в воскресенье глава разработавшего вакцину Центра им. Гамалеи Александр Гинцбург в интервью телеканалу «Россия-1».

«Антитела, которые получаются в результате использования «Спутника V», защищают от всех на сегодняшний день известных штаммов, начиная с британского и кончая, соответственно, штаммом «дельта», индийским [штаммом]», — сказал он.

По мнению Гинцбурга, не желающие прививаться от ковида россияне «начинают играть с данным вирусом в рулетку». «Вероятность того, что он проиграет, составляет до 10%», — отметил он.

– Александр Леонидович, вы сами привились ровно год назад. Спустя год можно сказать, что никакого негативного отложенного влияния на здоровье вакцина не оказывает и действительно защищает от ковида?

– Да, совершенно точно, вы правы, год тому назад я и группа наших сотрудников-разработчиков привились той вакциной, которая сегодня называется «Спутник V». На сегодняшний день уже миллионы наших сограждан, и не только наших сограждан, получили как первую, так и вторую дозу этого препарата. Никаких побочных эффектов, кроме тех, что уже описаны в инструкции по применению, на сегодняшний день не добавилось. А вот добавились данные о высокой иммуногенности этого препарата: протективность 91,6% и 100% защита от тяжелых и средних случаев заболевания ковидом. Если кто-то и заболевает или имеет некоторую симптоматику, то это не более 7-8% от вакцинированных. Тем не менее, эти вакцинированные не заболеют в тяжелой форме и, тем более, не попадут в больницу.

Кроме того, было показано, что распределение эффективности – и иммунологической, и эпидемиологической – равномерно, фактически, по всем возрастным группам нашего населения, которые получили эту вакцину. То есть и 18-летние, и 30-летние, и 70-летние одинаково хорошо защищаются этим препаратом.

– А каким образом будет проверяться срок защиты, который дает вакцина? Может быть, планируется обследовать добровольцев, которые прошлым летом принимали участие в испытаниях?

– Очень правильный вопрос. Правительство Москвы, насколько я знаю, сейчас этим занимается, параллельно Минздрав России, мы и правительство Москвы обсуждаем расширенные исследования, в рамках которых планируется провакцинировать вакциной «Спутник Лайт» тех, кто ранее был вакцинирован, и у кого титры антител понизились, чтобы пронаблюдать скорость восстановления титров защитных антител. Если они будут быстро восстанавливаться, значит, у этих людей образовались «клетки памяти», и эти люди точно защищены от данного возбудителя. В этом случае всем остальным, кто, соответственно, получил эту вакцину, не надо беспокоиться, а жить спокойно, и не обращать внимания на то, что уровень протективных антител со временем у них будет понижаться.

– А имеет смысл после вакцинации проверять клеточный иммунитет?

– Вы знаете, я бы не советовал этого делать. Имеет смысл это проверить в рамках исследования в какой-то определенной группе, получить закономерность, и потом эти данные просто экстраполировать на всех остальных. Клеточный иммунитет каждый раз проверять – это довольно-таки долгосрочный опыт, не всегда однозначно он отвечает на поставленный вопрос, потому что он очень сильно зависит от того времени, которое прошло между вакцинацией и моментом проверки клеточного иммунитета. Потому что клетки памяти и даже цитотоксические лимфоциты, которые определяют одну из составляющих клеточного иммунитета, они в периферической крови, которая доступна для обычного лабораторного анализа, как правило, находятся очень непродолжительное время. А затем довольно быстро мигрируют в наши центральные органы кроветворения: в костный мозг, в печень и в селезенку. Естественно никто из этих органов у человека никакой биопсийный материал никогда брать не будет, поэтому показатель всех реакций на уровне клеток крови, непосредственно, не всегда отражает реальное положение вещей. Поэтому лучше ориентироваться на уровень антител и на быстроту восстановления этого уровня антител за счет клеток памяти, за счет B- и T-клеточного иммунитета, который может быть определен достаточно легко. Мы вот сейчас и занимаемся этим, и в ближайшее время, соответственно, я думаю, сделаем более расширенное официальное исследование под эгидой Минздрава России, чтобы те параметры, которые мы получим в результате этого исследования, официально внести в регистрационное досье и инструкцию по медицинскому применению вакцины. И эта официальная информация со временем будет являться характеристикой официальной продолжительности действия данного вакцинного препарата.

– Все ли тесты, зарегистрированные в России, могут показывать антитела после вакцинации «Спутником V»?

– Большое количество тестов, все тесты, где используются в качестве антигенов S-белок. Это и отечественные, и зарубежные системы, представленные на нашем рынке. Стоимость этих тест-систем различная, но, тем не менее, они все очень хорошо работают и определяют уровень антител после вакцинации вакциной «Спутник V».

– Кто лучше всего переносит вакцину, люди какого возраста?

– Одинаково хорошо, абсолютно. Нет никаких различий в возрастных группах, на тех, на ком это испытывали – от 18 до буквально 90 лет.

– Удалось ли лабораторно проверить эффективность «Спутника V» против южноафриканского штамма ковида?

– Против британского штамма было проверено – 100-процентная защита. Против южноафриканского штамма тоже есть защита, и мы продолжаем его изучать.

– Если вдруг появится какой-то штамм, против которого вакцина будет неэффективна, насколько быстро получится ее обновить, насколько сложно это сделать?

– Да, мы сейчас разрабатываем фактически две технологии, одна из них разработана, это та же технология на основе аденовирусных векторов, где по последовательности спайк-белка с измененной первичной структурой буквально в течение суток синтезируется новая последовательность, и на следующие сутки она вставляется уже в использованный вектор, и практически у вас – генно-инженерная конструкция, которая позволяет ее использовать в качестве вакцинного препарата, готова. Весь вопрос в регуляторике, насколько эта конструкция должна подробно пройти все клинические испытания – первую, вторую и третью фазу. Сейчас специалисты Минздрава, мы, многие другие достойные разработчики и наши коллеги в мире, работают над этой регуляторикой. Например, контролирующий орган в Соединенных Штатах принял пакет документов, который позволяет на очень ограниченной выборке, кажется, до 100 испытуемых, проверить такой вновь созданный вакцинный препарат. Если он дает такой же адекватный защитный эффект, но уже против нового штамма, запускать его сразу же можно в массовое производство. Надеюсь, в ближайшее время аналогичные акты будут приняты и у нас.

– Но это – защита уже против известных вирусов? Или можно прогнозировать, как коронавирус будет мутировать?

– Прогнозировать, как он будет мутировать, невозможно. И, самое главное, трудно прогнозировать, какой из мутантов, который возникает, потом будет жизнеспособным. Потому что мутанты возникают каждое мгновение в большом количестве. Выживать, слава Богу, могут не все, а выживают только очень приспособленные. Поэтому каждая страна должна обладать своей системой современного мониторинга внезапно возникающих штаммов.

– Когда официально завершаются пострегистрационные испытания?

– Наблюдения сейчас идут полгода, надо наблюдать отдаленные последствия, и как будто это середина июня, дайте нам для этого еще две-три недели на подписание отчета и представление его в экспертное учреждение Минздрава, и после этого, я надеюсь, будет принято решение о постоянной регистрации.

– А как идет работа над созданием препарата для лечения коронавируса на основе антител? Когда можно его ожидать?

– Да, работа идет очень интенсивная. Каждую неделю разработчики докладывают министру Михаилу Мурашко о разработке этого препарата. Сейчас отобраны уже так называемые клоны-продуценты, которые синтезируют антитела, и которые потом лягут в основу этого препарата. Сейчас идет оптимизация продукции этих моноклональных антител данными клетками для того, чтобы из лабораторной разработки это превратилось в промышленную разработку.
Как эта стадия закончится, а закончится она, я думаю, в конце лета, то начнется этап доклинических испытаний, и в конце этого года, я надеюсь, мы перейдем к первой стадии клинических испытаний, то есть уже на людях. Сначала, естественно, будет проверена безопасность. Препарат будет вводиться в стационарных условиях больным, которые попали туда с этой инфекцией. Он блокирует возможную стадию перехода заболевания в сепсис, в состояние сепсиса. То есть, я надеюсь, этот препарат будет блокировать те случаи заболевания, которые в настоящее время заканчиваются фактически смертельно. Таким образом, на фоне этого препарата уровень смертельных исходов, тех, кто заразился COVID-19, резко должен упасть. Постараемся, чтобы препарат был экономически по цене доступным.